Газета «Персона». Архив

Родилась 12 января 1979 года в городе Пятигорске Ставропольского края.

- Элина Леонидовна как организована работа платформы «За бизнес»?

- Ключевой компонент – это обеспечение или создание эффективного инструмента прямого обращения в руководящий состав государственных правоохранительных органов МВД, в следственный комитет, генеральную прокуратуру. Главный координато государственного проекта стал Андрей Иванович Белоусов.

- Есть какие-то аналоги в мире?

- Нет, аналогов этого института нет. Но другие государства, среди которых Белоруссия, Узбекистан, Казахстан, тоже взяли на вооружения эту модель.

- Расскажите о самом впечатляющем деле в вашей практике, которым вам пришлось заниматься, какое-то обращение, которое произвело на вас впечатление?

- Это очень сложно сказать, потому что мы с коллегами к каждому делу относимся с особым трепетом. Но есть дела, в которых поражала до глубины души вера предпринимателей в справедливость. Например, у нас был один из предпринимателей в Москве, который на протяжении 10 лет пытался добиться справедливости. И мы помогли ему ее добиться, когда только-только была создана платформа. В этой части самое уникальное заключается в том, что человек 10 лет не опускал руки. Он верил, что можно ситуацию разрешить.

- А что там у него происходило? То есть он...

- Это конфиденциально. Ну, естественно, мы с вами говорим об уголовке. Как я вам могу что-то сказать? Есть у нас дело, где человек обвинен в совершении преступления, но благодаря обращению на платформу адвоката, который, в принципе, не верил, что можно помочь, мы смогли прекратить уголовное дело по реабилитирующим основаниям, то есть за отсутствием события преступления. А человек в это время находился за рубежом. И он смог вернуться в Россию и обнять своего ребенка, который родился в то время, когда он, скрывался, опасаясь быть задержанным и осужденным за преступление, которое он не совершал.

Был случай, когда один предприниматель… тоже в отношении него осуществлялось давление. Он обратился на платформу. Эта ситуация была в самом начале. И давление стало накатываться на него еще больше со стороны силовых ведомств. Но он не опустил руки. И в последующем в отношении его было прекращено уголовное дело. Он поверил в платформу, и результат был очень хороший.

На самом деле мы не напрасно благодарим силовиков, потому что платформа рассматривается ими как внутренний комплаенс. Они о многих историях узнают не в рамках прямой вертикали, через отчеты региональных, территориальных отделений, а, собственно, напрямую от потерпевших, от лиц, которых незаконно обвиняют.

И, как они сами отмечают, это дает возможность им посмотреть на ситуацию двусторонне, даже, так сказать, многогранно. И по итогам дать объективную оценку. Поэтому они даже сами сказали, что благодаря работе платформы смогли самостоятельно решить ряд проблем, связанных с квалификацией, и действительно расширить свой кругозор в части оценки работы территориальных подразделений.

Многие, действительно, проблемы в регионах были разрешены, и наладилась очень правильная тенденция к квалификации деяний, особенно в части мошенничества, разграничения уголовно-наказуемого мошенничества и гражданско-правовых деликтов, вопросов незаконного предпринимательства.

- Элина Леонидовна, как Вы думаете, почему именно Вас пригласили возглавить это новое дело?

- Кандидатов на должность было много. Я рассматривалась как одна из кандидатур, представленных силовыми объединениями. Спасибо им за то, что они делали ставку на сочетание знаний цифры и уголовного права.

Я профессор уголовного права и одновременно с 2017 года возглавляю группу по оценкам рисков оборота криптовалюты.

При этом активно продвигала вопросы о развитии цифрового права. Мы с коллегами стали авторами одного из самых, скажем так, одного из первых учебников по цифровому праву. И здесь была сделана ставка на то, что нужно человека, знающего уголовное право и цифровое право, поставить в руководство цифровой платформы, защищающей людей от уголовного права.

Для меня лично это открыло большие горизонты, потому что, занимаясь теоретической оценкой экономических преступлений, у меня появилась уникальная возможность переложить эти знания на практику, но самое главное понять, где теория уголовного права идет в разрез с практикой.

По итогам мы в рамках платформы «За бизнес» реализовали очень много интересных проектов, связанных с проведением всероссийской конференции «За бизнес», в рамках которых обсуждали острейшие вопросы.

И на этих площадках собиралось от 150 до 300 человек, ведущих ученых в области уголовного права Российской Федерации и практиков, не исключая наших партнеров из правоохранительных органов. Это позволило реально разработать очень интересный алгоритм коммуникаций.

- Как вы думаете, в чем ваш секрет успеха по жизни? За счет каких ресурсов Вам удалось самореализоваться и сейчас вести огромную организационную работу?

- Ну, я не знаю, что я на самом деле реализовала, потому что я этого не вижу, не чувствую. Я просто понимаю, что у меня есть обостренное чувство справедливости, которое, кстати, в какой-то мере и сближает нас с представителями центральных аппаратов правоохранительных органов. Справедливость и желание сделать мир чуть-чуть лучше. А когда ты об этом думаешь, понимаешь, что, в принципе, надо делать то, что ты можешь.

Сразу скажу, что идею делать, что можешь и будь, что будет, я считаю утопичной и опасной. Потому что нельзя полагаться только на судьбу, это расхолаживает. Никогда не надо сдаваться. И подталкивать себя одним очень простым вопросом «как ты себя чувствуешь в этой ситуации».

Например, если ты просто стоишь перед какой-то проблемой, надо просто спрашивать себя «слабо?», ну и отвечать, наверное, отрицательно. Делать все дальше и не бояться, полагаясь только на судьбу. Когда ты веришь в то, что ты делаешь, намного легче идти вперед.

- Интересно, а по поводу бездействия правоохранительных органов предприниматели к вам обращаются?

- Очень много. Это очень хороший вопрос. На самом деле, если меня спросить, что я вижу в ключевой миссии развития платформы в перспективе – это усилить вопросы защиты потерпевших от экономических преступлений.

Это наше идеологическое несовпадение с Борисом Титовым, так как он всегда говорил, что потерпевшего не надо защищать, надо защищать людей, невинно осужденных.

А я никогда не могла в данной части сделать такое предпочтение. Если можешь помочь человеку, необходимо это сделать.

Мы в рамках платформы сразу сказали, и спасибо силовикам, что они с нами согласились, что надо заниматься защитой бизнеса, в том числе от недобросовестности другого бизнеса.

Если один бизнес за известную в России сумму заказывает другой бизнес, и в результате человек становится жертвой уголовного дела, это проблема. Поэтому не менее важно защитить бизнес, который уже пострадал от мошенничества со стороны таких предпринимателей. И он, как правило, не может вообще найти справедливость. К сожалению, правоохранительные органы категорически уклоняются от возбуждения уголовных дел по делам такого рода.

У нас есть очень много сохраненных судеб, наверное, пять сотен предпринимателей, которые обращались к нам, уже не веря в то, что они смогут приобрести статус претерпевшего, и что они смогут потребовать компенсации причиненного вреда…

У нас сейчас формируется принципиально новый формат правоохранительных и надзорных ведомств, которые реально не коррумпированы, которые реально хотят сделать много хорошего. Но сказать, что это можно сделать одним щелчком, на самом деле было бы неправдой.

В процессе мы помогаем силовым органам выявлять недобросовестное поведение и в этом большая заслуга нашего диалога с ними.